Абдулмонем Хассан приехал в Россию из сирийского Хомса — самого большого по размеру и третьего по численности населения города страны. Там он преподает геологию в университете аль-Баас. Раньше работал в местах добычи нефти и газа.
В России на улицах на сирийцев почти не обращают внимания. В Европе к тебе могут подойти прямо и спросить, откуда ты и зачем.
Я работаю преподавателем в Сирии. Приехал в Иркутск и поступил на магистратуру геологического факультета ИГУ, чтобы стать квалифицированным профессором. Если в сирийской магистратуре нет необходимой тебе специальности, то государство отправляет бакалавров-выпускников доучиваться в другую страну. Причем за это нам еще и платят: я получаю приблизительно 500 долларов в месяц и не нуждаюсь в работе. Стипендия на обучение в другой стране зависит от города — в Москве сирийские студенты ежемесячно получают тысячу долларов. Но город мы не выбираем — нас отправляют туда, где есть возможность отучиться по нужной специальности.
В моей группе вместе со мной учится пятеро сирийцев, парень из Монголии и двое студентов из Бурятии.
Когда я со своими земляками приехал в ваш город, мы первым делом занялись интенсивным изучением русского языка для сдачи экзамена при поступлении в магистратуру. Русский нам преподавали в ИРНИТУ; нашу наставницу, Ирину Михайловну, мы ласково прозвали мамой Ирой. Она показала нам город и всегда говорила: «Если есть какая-либо проблема, сразу звоните мне».
Университет в Сирии и университет в России — две разные планеты. Начнем с того, что ИГУ по размерам примерно равен одному факультету в Сирии. Сирийский университет — это целый город для студентов. В самом крупном университете — Дамаске учится около полумиллиона человек, и на одном потоке студентов может быть больше тысячи. Учеба идет почти круглый год: первый семестр с сентября по февраль, второй — с марта по август.
В сирийских вузах нет столовых. Да, вот так! В университете есть не принято, так что пищу студенты принимают либо дома, либо в кафе.
В Сирии нет комендантского часа, и что вас удивит, здание университета ночью не закрывают. Ребята могут преспокойно готовиться к занятиям сутки напролет. У нас нет зачетов, а только экзамены. Если так получилось, что ты заболел и не смог явиться на экзамен, то договориться никак нельзя и единственный путь — остаться на второй год. Выходные — формальность: ты хоть и находишься в эти дни дома, но все свободное время уходит на учебу.
Сирийские студенты не работают. Образование в школе и университете бесплатное, а прочие расходы оплачивают родители. Во время моего студенчества двух тысяч рублей хватало на месяц, за общежитие мы платили тысячу рублей в год.
Что касается традиций, сирийцам нельзя пить спиртное, и мы не едим свинину. У нас не принято брать номер телефона преподавателя, считается плохим жестом общение с девушкой, только если ты не намерен на ней жениться. Поэтому женщины и мужчины живут раздельно до заключения брака, даже студенческие общежития разделены по половой принадлежности.
Русские и сирийки не особенно отличаются по стилю одежды. У нас в крупных городах девушки тоже следят за модой, одеваются на западный манер. Главное отличие — это глаза: у наших девиц они темные, а ваши обычно светлоглазые. Когда мы видим в Сирии красивую девушку, то непременно делаем комплимент и говорим, что она похожа на русскую.
Из еды в России мне очень понравились борщ и пельмени. Но так как свинину я не ем, то обычно ужинаю у одной семьи из Сирии — они давно живут в Иркутске, и нам с женой по приезде дали их контакты. Это очень добрые люди, часто приглашают нас в гости.
Кстати, у сирийцев большие семьи — в среднем от семи человек, а то и все пятнадцать.
Я живу в общежитии ИГУ вместе с моей женой Хлуд. Условия нас вполне устраивают — в комнате чисто и просторно. Единственный минус — гостей в общежитии можно принимать только до девяти часов вечера. Это небольшая, но все же обидная проблема, так как мы ужинаем намного позже, чем русские. А по традиции, если к тебе пришел гость, ты обязан накормить его ужином.
В Иркутске мне понравилось гулять по набережной ночью, летом меня впечатлил Байкал. На родине я насмотрелся на Средиземное море и думал, что меня уже сложно удивить, но я глубоко ошибался. Я нигде не пробовал такую чистую и вкусную воду, как на Байкале.