Тимур, почему ты не участвовал в прошлых сезонах, но решил рискнуть сейчас?
-Потому, что был не готов. Было страшно, что технически не смогу танцевать там. Готовился, в общем.
Мне нужен был толчок. Я планировал переехать в другой город для того, чтобы развиваться дальше и жить где-то в другом месте, а не в Улан-Удэ. Думал, как чего-то достигнуть, устроиться на работу, потому что я только танцую. Для этого нужно, чтоб тебя знали хоть где-то. Поэтому и решил пойти на проект. Перед этим, естественно, оценил свои силы. В плане сравнения по сезонам понимал, что шанс есть, даже в команду попасть. Такая цель у меня была. Это опыт нереальный, поэтому и рискнул.
Долго готовился?
-Нет. Когда я приехал на кастинг, находился в очень жестком стрессе и не мог ничего придумать, никакую хореографию, и я понимал, что время поджимает. В общем, танец придумал за два дня до эфира. Так делать нельзя никогда.
Но получилось же?
-Получилось, но просто из-за того, что я танцую не первый год, и если что-то пошло бы на сцене не так, я бы смог с этим справиться.
Ты хотел к Мигелю в команду?
-На самом деле изначально мне нравился Егор Дружинин, он казался мне профессионалом в танце, а Мигель просто был своеобразной картинкой. Я даже не знал его творчество. У Егора видел постановки, и как он сам двигается. Потом, перед отборами в 20-ку, когда у нас были мастер-классы, которые вёл Мигель, я узнал, какой он классный танцовщик, наставник. Я засомневался, и понял, что на самом деле хочу к нему.
Между Таней и Мигелем я выбрал бы Мигеля, но знал, что Таня очень хотела меня к себе и, наверное, сделала бы всё для того, чтоб так и получилось, чтобы я вышел в лучшем свете. Думал, что она будет поддерживать меня. Этого не случилось, поэтому я разочаровался.
Что ты почувствовал, когда она тебя выбрала?
— Честно, я не понимал, что вообще происходит. Для меня это всегда было: вот экран, телевизор, попасть туда очень сложно. А тут у тебя получилось, и ты такой: «ЧТО?» В какой-то момент земля из под ног ушла. Я не понимал, реально всё это или нет? Будто бы не здесь находишься. Как сон.
Что для тебя оказалось сложнее всего на проекте?
-Все вещи, которые были на эфире. Особенно второй номер, розовая шуба, боже. Было не сложно технически, но очень выводит из равновесия, что ты танцор и привык доказывать себя танцем, а не шоу.
Здесь очень тонкая грань. Для них танцор — это артист, который из кожи вон лезет, чтобы достучаться до сердец, чтобы его зрители признали. А у меня другое понимание, надо движением больше доказывать. Не лицо состроить или футболку снять, а в плане техники. Из-за этого я чувствовал себя некомфортно, и меня пошатывало. И этот трэш меня с ума свёл, на самом деле. Я не мог с этим смириться, что так выгляжу, мне было плохо, что пришлось танцевать такое.
Что случилось, когда ты в первый раз «лажанул» и уронил партнёршу?
-Я понимал, из-за чего лажаю, ведь привык больше танцевать в зале, на баттлах. Сцена всегда меня пугает. Я могу в зале все делать шикарно, но как только выхожу на сцену, начинаются проблемы. Чаще всего, если танцор боится попасть в просак, он обязательно это сделает. Какая бы мелочь не была, хотя бы просто прыгнуть.
Третий эфир ведь получился. Если бы он был первым, ты прошёл бы дальше?
-Я уже чувствовал, что вылечу. И когда нас объявили в номинацию, я понимал, что надо, наконец, станцевать нормально. И станцевал.
Кто должен выиграть проект?
-Я за Диму Бончинче, болею очень сильно и за Макаренко Свету.
А кто выиграет?
-Мне кажется, на проекте есть сценарий, и должна выиграть девчонка, по всей видимости, Гаффарова. Я многого не понимаю, но голосую за танец и не могу привыкнуть к тому, что на проекте все смотрят на то, какой ты стильный, какие у тебя волосы, глаза, проколот ли у тебя сосок.
Что было положительного?
-Это странный опыт для меня, но я начал понимать немного глубже телевизионные проекты. Мне это не близко, вот и всё.
Вообще к нам относились как к королям, нам ни о чём не нужно было думать, кроме как круто станцевать. Гостиница, где мы жили – это просто королевские палаты, находилась рядом со студией, фитнесом, баней, со всем, что может понадобиться.
Все, что нам показывают — игра?
-Нет. Что происходит с участниками — правда. Профайлы – тоже. Вся фишка в том, как ты себя хочешь показать. Тут тебе нужно решить, либо ты будешь играть и пытаться понравиться, либо ты будешь такой, как в жизни.
В Танцах не заставляют: «Ты должен поплакать». Здесь заставляют танцевать. В любом случае зрителю всегда нужна драма, каждый ищет того героя, с кем он может себя сравнить. Конечно, мне тоже есть о чём пожаловаться, но я не сторонник делать это на камеру.
Почему в Танцах стало так много русского рэпа?
-Каждый трек покупают, во первых. Поэтому проще поставить танец на русскую песню. Рэп сейчас популярный, его и суют везде. Обычный человек смотрит Танцы и такой: «О, розовое вино, знаю, крутой танец». И не важно, какая хореография там, главное трек. Качает – класс. Как клип получается.
Что не показывают зрителям?
-Нужного. Когда я уходил, сказал очень много, попросил, чтобы вставили в эфир, но никто не послушал. Я там обращался именно к наставникам, говорил, что конкретно мне не понравилось, какие стили бы могли быть станцованы мной. Мне было очень жаль, что не дали такой возможности — вырезали и вставили типа: «Спасибо Тане, спасибо Мигелю, пока!» — хотя говорил я минут 10.
На 5 сезон ты не пойдешь?
-Не смогу, правилам проекта, если ты был в команде, то уже не сможешь участвовать. Мне повезло попасть в команду с первого раза. Многим ребятам такое дается не сразу, например, Виталий Уливанов только с 3 раза попал. Я бы не смог, это сложно эмоционально.